Дик понимает, что, скорее всего, Джо просто щадит его, старается не навредить, и только поэтому так осторожен, но этот чертовски медленный, томный секс безумно приятен. Есть что-то особенное в том, чтобы не позволять себе сорваться на быстрые, резкие толчки, не позволять себе расцарапать партнеру спину в попытке подстегнуть его, сдерживаться - и в то же время словно гореть в огне, страстно желая получить больше и одновременно хотеть, чтобы эта медленная пытка длилась вечно. Есть что-то особенное в том, чтобы позволять себя так вдумчиво, со вкусом иметь.
Анон сорвано, жарко дышит, хватая воздух пересохшими губами, извивается под Лакки в попытке теснее прижаться к нему, потереться ноющим членом о его живот, вздрагивает всем телом, когда член Кота внутри него удачно проезжается по простате, отчего перед глазами взрываются фейерверки. Метис отзывчиво и чутко реагирует на каждое движение Смита, не сдерживая стоны удовольствия, с готовностью отвечая на поцелуи или, напротив, запрокидывая голову, подставляя губам и языку Джо шею. И страстный, хрипловатый шепот любовника, заставляет едва и не скулить от удовольствия - да, да, твой, только не останавливайся...
- А ты чудовищно нетороплив для того, кто так давно хотел меня трахнуть, - с дразнящей улыбкой отвечает Дик, сжимая коленями бока Лакки, любуясь им, плавясь под его взглядом. Фраза чертовски длинная, на нее уходит весь запас воздуха, и, когда горло пережимает кожаная петля, парень начинает задыхаться, безуспешно пытаясь вдохнуть. Но он не сопротивляется, не пытается сбросить удавку или вырвать ремень из рук Смита - просто смотрит на него, покорно, безропотно, пока перед глазами не начинает темнеть. Он готов позволить Коту все, что угодно, даже такие безумства, потому что доверяет ему полностью, безгранично, раз и навсегда впустив в свою душу, голову и, в итоге, тело. Как ни странно, асфиксия ничуть не сбивает градус возбуждения - наоборот, только сильнее подстегивает. Все чувства становятся невероятно острыми и четкими, метис выгибается до хруста в позвоночнике, из-за чего жесткий край ремня врезается в кожу, и тихо стонет, хотя это больше похоже на хрип.

Дик совершенно не думает о том, что кто-нибудь может их услышать. Ему плевать на весь мир за пределами кровати, его не волнует никто и ничто, кроме Джо. Ну и, пожалуй, воздуха, без которого он долго не проживет. Но Кот позволяет ему вдохнуть полной грудью до того, как метис действительно начинает задыхаться.
Сердце колотится, как бешеное. Парень тяжело дышит, с трудом фокусируя взгляд на партнере:
- О да... - голос непривычно хриплый, кожа на шее, там, где был затянут ремень, немного саднит, но в целом все нормально. Нет, даже не нормально - великолепно. Анон себя чувствует абсолютно счастливым, на седьмом небе от счастья, - О да... Очень нравится...
Это, наверное, чертовски неправильно - ловить такой кайф от того, что в твоей заднице двигается член другого парня, но... плевать. Пускай все ненавистники, моралисты и иже с ними катятся ко всем чертям.
Дик подчиняется Лакки, упирается ладонями в постель и приподнимается, застывая в довольно неудобной, неустойчивой позе. И ловит губами губы Смита, не позволяя ему отстраниться, утягивает в сладкий, тягучий поцелуй, а потом лукаво щурит глаза:
- Спрячь меня - я только твой.
И говорит он это совсем не потому, что Джо хочет услышать именно эти слова.
Метис с готовностью падает на спину и с не меньшим энтузиазмом пытается ответить на поцелуй, но с трудом поспевает за терзающим его губы Котом. Этот хищный, жадный поцелуй так резко контрастирует с по-прежнему неторопливыми, аккуратными толчками внутри и такой же осторожной лаской, что Анона бросает в жар. Он тихо, вняв просьбе партнера, скулит, толкаясь в ладонь Лакки и одновременно пытаясь насадиться на его член, пока все это не становится... Слишком. Просто слишком, потому как связно описать свои чувства Дик просто не в состоянии. Его просто выбрасывает за грань, он кончает, простонав имя Смита.

Дику охрененно хорошо. Он мягко качается на волнах блаженства и, лениво прикрыв глаза, из-под ресниц следит за Джо, который картинно облизывает пальцы. Смелый какой... И не скажешь, что у Кота никакого опыта в однополом сексе нет! Метис улыбается ему и обнимает, как только любовник падает на него сверху - плевать, что теперь они оба грязные и рискуют слипнуться, когда сперма подсохнет. Главное, что Лакки тут, рядом, горячий и тяжелый, что его можно обнимать, рассеянно поглаживая влажную от пота кожу.
- Как и ты, - таким же шепотом отвечает Анон, едва сдерживая сытое, довольное урчание. Секс был действительно крышесносным - господи, каким же он был дураком, так долго отказываясь от Смита, так долго избегая его! - Это было потрясающе...
Дик сдвигается в сторону, освобождая Джо место рядом, и, когда тот ложится, поворачивается на бок  и нахально закидывает ногу на бедро Кота. Койка слишком узкая для того, чтобы они оба могли разместиться с комфортом, но парня все устраивает. Ему нравится прижиматься к любовнику всем телом, он легонько прихватывает губами мочку уха своего со-пилота, затем мягко целует его в скулу, пока Лакки смеется, и сам улыбается:
- Я только "за". Или можно перестелить постель, если лень лезть наверх, - хотя сейчас лень не то что забираться на верхнюю койку, но и вообще шевелиться. Анон затихает, ограничиваясь только легкой лаской: целует и поглаживает партнера, не столько с целью снова возбудить его, сколько в стремлении сделать приятное. Кажется, по-научному это называется "посткоитальные ласки", но на термины ему плевать. Дику просто очень, очень хорошо, и он хочет разделить эти ощущения со Смитом.
Но вечно это продолжаться не может. Метис окончательно приходит в себя, и теперь ему хочется избавиться от неприятно стягивающей кожу липкой спермы. И снова хочется секса, чего уж скрывать - одного раза за ночь ему определенно мало.
- В душ? - тихо интересуется он, оторвавшись ненадолго от вылизывания уха и шеи Кота, - Нам нужно вымыться... И что ты думаешь насчет "повторить"?

Дик с готовностью отвечает на поцелуй, так же томно и лениво, и тихо хмыкает. Кот интересные вопросы задает, очень в точку.
- Больше четырех лет, - честно отвечает парень. И, черт возьми, он действительно хочет это исправить и заниматься любовью до полного изнеможения, пока они оба окончательно не вымотаются и не уснут! - Тигр? - Анон лукаво улыбается, сузив глаза, - Меня повысили, я теперь не Мышонок?
Это не может не льстить. Серьезно, метису безумно приятно быть "ненасытным тигром". Поэтому вместо того, чтобы ответить на вопрос, он принимает невербальное предложение Джо и седлает его бедра. К сожалению, свободное пространство, имеющееся в их распоряжении, довольно ограничено, так что выпрямиться возможности нет, приходится ссутулиться и наклонить голову, чтобы не приложиться макушкой о верхнюю койку.
Дик наклоняется вперед, упираясь ладонями в постель по обе стороны от боков Лакки, и, едва мазнув губами по его губам, принимается целовать его шею. Теперь его очередь распалять партнера и "приводить в боевую готовность". Парень спускается поцелуями с шеи на грудь и начинает играть с сосками Смита: вылизывает их, посасывает, даже легонько покусывает, сжимает пальцами и снова вылизывает, рукой спустившись по животу к паху. Не прерывая ласк, дрочит Коту, помогая его члену окрепнуть, потом усмехается и чуть насмешливо смотрит на Джо:
- Ну и чего же ты ждешь? Надеюсь, у тебя был не один презерватив? -резинка и немного смазки будут сейчас как нельзя кстати.

Дик не против остаться Мышонком. Совсем не против. Это прозвище, сначала его так раздражавшее, как и сам Джо, теперь кажется милым и забавным, очень ласковым. Хотя в ответ называть Лакки "котиком" парень пока не рискует. А то нежный и ласковый Кот может и коготки выпустить, и тогда несладко покажется Мышонку.
- Кто знает... - метис улыбается, хитро поглядывая на партнера, не забывая при этом двигать рукой по всей длине его члена, размазывая капельки выступившей естественной смазки, - Может, и отсосу... - он недвусмысленно тыкает языком в щеку изнутри, наглядно демонстрируя намерения, и после драматичной паузы усмехается:
- Или пересмотрю свое отношение к строго безопасному сексу, - в конце концов, здесь, на шаттердоме, да и в Академии тоже, медосмотры регулярны. Они оба чисты, иначе не к пилотированию Егеря готовились бы, а лежали в медблоке к венерологией. Да и Смит не настолько дурак, чтобы подхватить ВИЧ или что-то вроде. Насчет себя Дик уверен абсолютно: при поступлении у курсантов брали кучу анализов, в том числе и на такие заболевания, а секса у него с того времени не было. Значит, не мог ничего подхватить.
Анон наклоняется, повинуясь рывку за ремень, и жарко выдыхает Джо на ухо: ох черт, его неожиданно сильно заводят такие властные замашки, аж дрожь вдоль хребта от загривка до пяток пробегает. Метис берет тюбик с любрикантом и кивает, улыбаясь:
- Помню, сэр, - о да, такие приказы он с удовольствием выполнит! Парень аккуратно размазывает скользкий гель поверх резинки, откладывает тюбик в сторону и подтягивается на руках, передвигаясь на живот Лакки. Заводит руку назад, обхватывает член любовника и, чуть приподнявшись, решительно направляет его в себя. Дырка уже хорошо растянута, так что дискомфорта совсем немного, и потому Дик почти сразу опускается до самого конца, а затем начинает двигаться, то приподнимаясь, то опускаясь. Это труднее, чем лежать на спине и получать удовольствие, грубо говоря, но он очень старается "показать класс", сделать все так, чтобы не разочаровать Кота.

Дик просто тащится от того, как Кот его касается. С одной стороны, он не отказался бы от более интенсивных ласок, но с другой ест что-то особенное в этих простых, в чем-то даже нерешительных прикосновениях. Джо по факту не делает ничего возбуждающего, просто касается любовника, изучает его тело, привыкает к нему, потому что это наверняка непросто - привыкнуть к мужской фигуре после мягких девичьих округлостей,  и это настолько же тонко и интимно, как касаться воспоминаний друг друга, устанавливая соединение для дрифта.
Анон с трудом сдерживает смех, услышав в свой адрес "прелесть". Он только усмехается. напоминая себе, что Лакки не читал "Властелин колец" и не в курсе, какие ассоциации вызывает это слово. Впрочем, быть "прелестью" Смита - это очень даже неплохо. Метису нравится думать, что его важность для со-пилота сравнима с важностью кольца Всевластья.
- Готов подумать о том, чтобы изменить своим принципам, - все еще улыбаясь, отвечает он, и послушно замедляет темп, просто покачиваясь вперед-назад, так, чтобы толчки были мелкими, неглубокими. Дик наклоняется вперед, чтобы было удобнее, опираясь на колени и руки. Конец ремня, все еще болтающегося на шее, то и дело задевает грудь Кота, елозит по ней, пряжка позвякивает в такт движениям парня, и метису нравится слышать этот звук, нравится чувствовать, как член партнера скользит внутри, каждый раз проезжаясь по простате, и он вовсе не против, чтобы это длилось "долго".
- Подрочишь мне? - Анон, наклонив голову, быстро лижет Джо в губы и снова отстраняется, глядя ему в глаза, удерживая зрительный контакт. Он хочет, чтобы Лакки включился в процесс, а не думал, чем занять руки, - Давай. Ты можешь пробовать все, что хочешь попробовать.

Дик кивает. Да, пока что он готов только подумать, а принимать решение будет тогда, когда это потребуется. Во всяком случае, у них в запасе есть еще один презерватив. К сожалению, всего один. Завтра придется подумать над тем, как пополнить запас - до увала-то еще далеко...
Метис довольно щурит глаза, когда Джо решает его повоспитывать и натягивает "поводок": пусть кожаная полоса ремня и натирает кожу на шее, уже начиная раздражать, но эта игра парню нравится. Ему чертовски нравится вот так делано-безропотно подчиняться, на самом деле нагло манипулируя партнером, добиваясь желаемого.
Да-да, он хитрый и коварный Мыш, который поймал Кота в мышеловку!
- Как вы могли подумать такое, сэр, - Анон старается изобразить на лице полнейшую невинность, что не так-то легко: лицо у него довольно невыразительное, малоэмоциональное, как у многих азиатов, - Я не позволяю, я прошу, - может даже поумолять, если Лакки этого захочет. Он готов изображать полнейшую покорность, полное подчинение... и даже готов разрешить любовнику поставить засос, несмотря на то, что заметный след неминуемо вызовет ненужные вопросы. К счастью, Смит еще не совсем потерял голову и помнит про "не оставлять следов", и Дик отзывается на легкий укус тихим стоном, сжимаясь вокруг члена партнера. И почти замирает, едва-едва двигая бедрами, пока рука Джо подбирается к его паху. Метис кусает губы, стараясь сдержать стон предвкушения, лишь издает едва слышный хныкающий звук, когда Кот начинает играть с его яйцами, а потом, хватанув ртом воздух, толкается ему в ладонь и все-таки протяжно стонет, после чего снова насаживается на его член, стараясь не сжимать мышцы ануса слишком сильно, чтобы не доставлять дискомфорта.

Дик снова забывает о том, что надо бы вести себя потише, когда Джо поддает бедрами и вбивается в него по самые яйца. Это охуительное чувство заполненности в сочетании с грубоватой лаской члена вырывают из его груди еще один стон. И - о да, долго Кот не продержался, теперь уже попросив ускориться, и Анон, мысленно довольно ухмыляясь, принимается с энтузиазмом работать бедрами, стараясь сделать своему со-пилоту не просто приятно, а охуительно приятно.
Метис выгибается в руках Лакки, сорвано дышит в поцелуй, пытаясь отвечать на него, но то и дело сбивается. Сердце колотится быстро-быстро, почти в такт звучным шлепкам кожи о кожу, и Анону хочется верить в то, что Смиту сейчас так же хорошо, как и ему.
- Мне... нравится... Ты самый... самый лучший... - лихорадочно шепчет он, срываясь на тихие стоны, и вскоре не выдерживает, кончает, хрипло простонав, и падает на грудь партнера, тяжело дыша, все еще продолжая сжимать его член в себе.
На этот раз он приходит в себя немного дольше. И еще меньше хочет выпускать Джо из объятий, прижимаясь к нему всем телом. Тычется носом в щеку Кота, довольно жмурясь, и просто дышит, втягивая в себя запах Лакки, запах пота, разгоряченных тел и спермы.
- Ты ведь хочешь снова пойти со мной в дрифт? - шепчет Дик на ухо Смиту, едва-едва касаясь его губами, - Хочешь увидеть себя моими глазами?

Дик без сил. Он просто тает под теплыми, ласковыми ладонями Джо, почти мурлычет, когда пальцы Кота ерошат его коротко остриженные волосы, и всей кожей чувствует, как колотится сердце его любовника в унисон с его, Мышонка, сердцем. Словно стучат они в одной груди, и нет между ними преград из костей, плоти и кожи.
Как в дрифте.
И это хорошо, что Лакки хочет снова пойти в дрифт вместе с ним. Они станут пилотами Егеря. И будут вместе. Всегда.
- Да... Хотел... - лениво отвечает Анон, жмурясь, но не шевелится, не делает даже попытки подняться. Ему и так хорошо. Плевать, что они оба в сперме, вспотели и запыхались - как же безумно хорошо просто лежать вот так в обнимку!
Правда, через несколько минут до него доходит, что ему-то удобно, потому как лежит на Смите, а вот Джо, придавленному к койке тушкой метиса, наверняка не так уж и в кайф. Так что Дик, усовестившись, виновато целует Кота в губы и сползает с него, поднимается на ноги. Вопреки ожиданиям, все не так уж и плохо: колени не собираются подгибаться и не дрожат, его не шатает, да и вообще до ванной парень добирается без особых проблем. И, включив воду, забирается под теплые струи душа и оборачивается, поглядывая на дверь:
- Эй, ты идешь?

Скучно и одиноко? Пожалуй, да. И потереть спинку - заманчивое предложение. Дик улыбается и, прислонившись плечом к прохладной плитке, смотрит на Джо откровенно приглашающим взглядом. Ему нравится то, как Кот смотрит на него. Нравится чувствовать себя желанным.
- И то, и другое, и третье, - метис расправляет плечи и чуть прогибается в спине, запрокидывая голову и подставляя лицо струям воды. Почему бы немного не порисоваться, раз уж выпала такая возможность? Тем более что Смит сам сказал, что хочет полюбоваться.
- Звучит пафосно и романтично, но я хочу быть рядом с тобой. Все время, - Анон тепло улыбается, смаргивая воду с ресниц, и смотрит на Лакки. Отсутствие одежды тому идет... Дик осматривает поджарую, гибкую, как у настоящего кота, фигуру парня, темную дорожку волос от пупка к паху, член и поджавшиеся яйца... Метису хочется опуститься на колени и вылизать их, собрать языком остатки спермы, приласкать чувствительную головку...
- Иди сюда, - облизнувшись, просит Анон, немного прикручивая воду, чтобы не мешала, - Я хочу показать тебе кое-что... - мастер-класс по отсосу, так сказать. А может, и еще что-нибудь... Конечно, придется постараться, чтобы кончить третий раз за столь короткий срок, но это стоит того.

- Все время, - подтверждает Дик, улыбаясь. И даже не просто рядом с собой - в себе. В своей голове. Чувствовать Джо как самого себя, быть с ним одним целым... Это наверняка последствия дрифта, то самое "побочное действие". Что, если дрифт - это наркотик, приняв который один раз, больше уже не сможешь жить как прежде? Анон хочет снова впустить Лакки в свою голову, хочет разделить с ним все свои мысли и чувства. Но... С этим придется подождать до завтра.
"Завтра все будет."
- Что ты еще не видел? - метис тихо смеется, притягивая к себе Кота, обвивает руками его шею, прижимается тесно-тесно - здесь не так много места, зато они не рискуют замерзнуть, согреваясь теплом собственных тел, - Ты не видел своего Мышонка на коленях, сосущего твой член.
Он говорит откровенно, прямо, безо всякого стеснения, и снова облизывается, лукаво глядя на любовника. Но соглашается немного подождать: вымыться действительно не мешает. Им обоим.
- Вот, - парень дотягивается до крючка, где висят мочалки, и кидает одну в руки Смита. Затем добывает с полочки гель для душа, не обращая внимания на то, что с его руки на пол накапало порядком воды. Плевать. Они, фактически, у себя дома. Этот блок ведь можно назвать домом? Дик не знает, он никогда не был в обычном доме обычной семьи, только читал про это и по телевизору видел. Но ему хочется верить, что у них с Джо есть свой дом.
- Ты обещал потереть мне спинку, - Анон усмехается и поворачивается, подставляя любовнику плечи и спину.

Значит, сегодня Джо увидит его на коленях. Только немного позже. Мысленно кивнув своим мыслям, Дик наклоняет голову и жмурится: струи воды разбиваются о затылок и стекают по лицу и телу, брызги летят во все стороны. Жесткая мочалка - разительный контраст со щекочущими струйками воды. Этот контраст обжигает нервные окончания, и парень тихо шипит, прогибаясь под рукой Кота.
Вода тут же сгоняет мыльную пену вместе с потом и потеками спермы, и Анон, поймав руку Лакки, в которой тот сжимает мочалку,  тянет любовника ближе, перемещая его руку себе на живот. И закусывает губу, когда тот касается его шрама, того самого, что остался единственным напоминанием о том, что метиса вытащили из-под завалов. Дик знает о существовании этого рубца, но никогда не обращал на него внимания: привык к ощущению чуть стянутой, нечувствительной кожи, задевал иногда рукой, одеваясь или во время мытья, но это увечье нисколько не мешало двигаться. Но сейчас он чувствует этот шрам неожиданно остро: помертвевший рубец словно горит под ласковыми, чувственными прикосновениями Смита, и метису остается только сладко вздрагивать и тихо постанывать от удовольствия. Как Коту удается находить настолько чувствительные точки, о существовании которых Анон раньше и понятия не имел? Парень неосознанно шире расставляет ноги, готовый к тому, что Джо сейчас протолкнет между ними колено, прижмется к нему всем телом и возьмет еще раз, хищно прихватив зубами за загривок. От этой фантазии аж кровь приливает к паху, и у Дика встает, несмотря на то, что он не так давно кончил.

Дика просто ведет от урчания Кота - он готов прямо здесь и сейчас растечься лужицей удовольствия, позволить сотворить с собой все, что Джо только захочется. Эти хищнические замашки действуют, похоже, на уровне каких-то подсознательных инстинктов, заставляя прогибаться, подставляться, терять голову.
Они оба устали, выдохлись, но все же ласки действуют, заставляя кровь быстрее бежать по венам. Возбуждение нарастает, и Анон  чувствует, что, пожалуй, он готов к еще одному раунду. Если, конечно, его любовник не будет останавливаться на достигнутом...
- Анальные шарики?.. - метис откидывает голову на плечо Смиту и тихо, проникновенно стонет, чтобы показать, как ему сейчас хорошо. В голову отчего-то упрямо лезут только ассоциации с воздушными шариками, и хочется надеяться, что Кот не собирается что-то подобное запихивать ему в задницу. На самом деле, сейчас вполне хватит пальцев и массажа простаты. Наверное. Но Дик не успевает это сказать - он вспоминает кое-что, что ему бросилось в глаза в секс-шопе: игрушка, в способе применения которой не возникало сомнений. Длинный, пушистый кошачий хвост, приделанный к чему-то, напоминающему пробку. И, черт возьми, этот хвост чертовски подошел бы Джо!
- Т-ты... Ты все правильно делаешь... срывающимся шепотом сообщает Анон, заводя руку назад и поглаживая парня по бедру. Трется задницей о его пах, закусывает губу, - Войди в меня... Пальцами...

У Джо явно фетиш на шрамы и на шею Дика. Иначе как объяснить такое внимание? Но это самое внимание безумно приятно, и в этот момент парню решительно плевать на то, останутся ли на его шее следы ласк или нет. Он, пожалуй, был бы не против парочки засосов - как меток, означающих, кому он теперь принадлежит. Принадлежит целиком и полностью.
- Это не измена, - Анон не сдерживает смешка, прогибаясь сильнее. Растянутая дырка чуть саднит под прикосновениями Кота, но легкая боль только сильнее возбуждает. Метис никогда не был мазохистом, но... Сейчас он совсем не против. Завтра наверняка об этом придется пожалеть, потому как двигаться, особенно ходить, будет довольно неприятно, но это завтра. Проблемы стоит решать по мере их поступления.
Пальцы Лакки раздвигают колечко мышц и проникают внутрь, и Дик замирает, закусив губу. Даже дыхание задерживает, чтобы потом выпустить воздух сквозь зубы. Он расслаблен сейчас, но все же немного смазки, хотя бы мыла в качестве альтернативы любриканту, не помешало бы.
И все же метис сам двигает бедрами навстречу Смиту, насаживаясь на его пальцы. Он знает, чего хочет, и знает, что нужно сделать, чтобы получить желаемое. Нужный угол находится достаточно легко, и парень сладко вздрагивает от удовольствия:
- Вот так...
Пальцы Джо внутри него, пальцы Джо снаружи, на его члене, и это безумно хорошо. Анон теряет счет времени, извиваясь в руках любовника, закусывая запястье, чтобы не стонать слишком уж громко, и в итоге кончает третий раз за вечер. И обмякает, сползая на пол душевой - ноги не держат. Дик чувствует себя совершенно затраханным и совершенно счастливым.

Дик тяжело дышит, прижимаясь виском к прохладной плитке. Ему безумно хорошо сейчас, хоть он и предпочел бы приходить в себя после оргазма на мягкой кровати, а не полу душевой. А от прикосновений Джо хочется мурлыкать, пусть кот здесь и не он.
- Ммм... - неопределенно отзывается парень и трется щекой о руку Кота. "Хорош, значит." Что ж, это отлично. Если Лакки все понравилось, то это просто великолепно. А еще его любовник возбужден, снова в полной боевой готовности и хочет свою порцию внимания и ласок.
- Если я что-то обещал, то я это выполняю, - Анон улыбается, облизывает губы и поворачивается к Смиту. Довольно, с хитринкой смотрит на него снизу вверх из-под слипшихся стрелками мокрых ресниц, протягивает к Джо руки, обнимая его за бедра и притягивая ближе. Жмурится и трется щекой о бедро Кота, потом неторопливо прокладывает дорожку поцелуев от колена по внутренней стороне бедра к паху, дразня, распаляя. Не спешит сразу брать в рот: сперва прихватывает губами яички, легонько посасывает, лижет член партнера у основания, мнет ладонями ягодицы Лакки. Потом обхватывает его член ладонью, двигает рукой пару раз вверх-вниз и пережимает у основания, тут же проводя языком по всей длине, "пробуя на вкус". Аккуратно обхватывает губами головку, лижет ее, как мороженое, надавливает кончиком языка на щелку уретры. Снова бросает взгляд на Смита, улыбается краем губ и вбирает его член глубже. Привычно расслабляет горло и начинает двигать головой. Характерные пошлые, хлюпающие звуки Дика ничуть не смущают, он старательно отсасывает любовнику, стремясь сделать этот минет лучшим в жизни Джо. Чтобы тот и думать забыл о женщинах.